Добрым полем, синим лугом,
Всё опушкою да кругом,
Всё опушкою, межою, мимо ям до по краям.
И будь, что будет, забудь, забудь, что будет,
Отродясь я воли не давал, ой, да воли не давал ручьям.
Да что ты, князь, да что ты, князь,
Да что ты брюхом ищешь грязь?
Рядил в потёмки белый свет,
Блудил в долгу, блудил в долгу, да красен мятежом,
Да перед носом, да перед носом ясный след,
И я не смог, не смог ударить в грязь ножом.
Да наши песни нам ли выбирать?
Сбылось насквозь, сбылось насквозь, да как не ворожить?
Когда мы вместе, нам не страшно умирать,
Когда мы врозь, мне страшно жить.

Целовала меня лихо, только надвое разрезала язык,
Намотай на ус, намотай на ус, на блус,
Зазвенели бусы в колос.
Нить не жила, не кишка,
Не кишка, да не рвётся, хоть тонка!
Да приглядись, да приглядись, да за ликом лик,
Да за ликом лик, лик, лик.
И все святые пущены с молотка, все святые пущены с молотка.
Да не поднять крыла, да коли песня зла.
Судя по всему, судя по всему, это всё по мне.
Это всей по мне, это всё по мне, мне да мне, да мне, да мне,
Да мне мила стрела - белая, калёная, в колчане.
Наряжу стрелу вороным пером, да пока не грянул гром,
Отпущу, да стены выверну углом.
Провалиться мне на месте, если с места не сойти,
Давай, я стану помелом, садись, лети, садись, лети.
Да ты не бойся раскружить, не бойся да обороты брать,
Когда мы врозь, мне страшно жить,
Когда мы вместе - мне не страшно умирать.

Забудь, что будет, и в ручей мой на удачу брось пятак.
Когда мы вместе, все наши вести - в том, что есть,
Мы можем многое, не так?
Небеса в решете, небеса в решете, роса на липовом листе,
И все русалки о серебряном хвосте ведут по кругу нашу честь.
Ой, да луна не приходит одна,
Прикажи, да разом сладим языком во ладьях.
А прикажешь языком молоть - молю,
Молю о том, что всё в твоих ручьях.
Пусть будет так, пусть будет так, пусть будет так, как я люблю.
Пусть будет так, как я люблю.
И в доброй вести не пристало врать,
Мой крест - знак действия, чтоб голову сложить
За то, что рано умирать,
За то, что очень, очень славно жить,
За то, что очень славно жить,
За то, что рано умирать, рано умирать, умирать, умирать,
За то, что очень нужно жить, жить, жить, жить.

Вечный пост

Засучи мне, Господи, рукава,
Подари мне посох на верный путь,
Я пойду смотреть, как Твоя вдова
В кулаке скрутила сухую грудь,
В кулаке скрутила сухую грудь.
Уронила кружево до зари,
Подари мне посох на верный путь,
Отнесу ей постные сухари,
Отнесу её черные сухари,
Раскрошу да брошу до самых звёзд!
Гори, гори ясно! Гори!
По Руси, по матушке вечный пост,
Хлебом с болью встретят златые дни,
Завернут в три шкуры, да все ребром,
Не собрать гостей на Твои огни,
Храни нас, Господи, храни нас,
Покуда не грянет гром.

Завяжи мой влас песней на ветру,
Положи ей властью на имена,
Я пойду смотреть, как Твою сестру
Кроют сваты втёмную в три бревна,
Как венчают в сраме, приняв пинком,
Синяком суди да ряди в ремни,
Но сегодня вечером я тайком
Отнесу ей сердце, летящее с яблони!
Пусть возьмёт на зуб, да в не в глаз, а в бровь,
Коротки причастия на Руси,
Не суди ты нас - на Руси любовь
Испокон сродни всякой ереси,
Испокон сродни чёрной ереси!
На клинках клянись двери до петли,
А с кем ни куролесь, где ни колеси,
А живи как есть - в три погибели,
Как в глухом лесу плачет чёрный дрозд,
Как присело солнце с пустым ведром,
Русую косу правит вечный пост,
Храни нас, Господи, храни нас,
Покуда не грянет гром!

Как искали искры в сыром бору,
Как писали вилами на роду,
Пусть пребудет всякому по нутру,
Да воздастся каждому по стыду.
Но не слепишь крест, если клином клин,
Если месть - как место на звон мечом,
Если все вершины на свой аршин,
Если в том, что есть, видишь что почём.
Но серпы в ребре, да серебро в ведре,
Я узрел не зря, я боль яблока,
Господи, Господи, смотри - видишь, на заре
Дочь Твоя ведёт к роднику быка.
Молнию замолви, благослови,
Кто бы нас ни пас, худом ли, добром,
Вечный пост - умойся в моей любви.
Небо с общину, всё небо с общину,
Мы празднуем первый гром!

Всё будет хорошо

Как из золота ведра
Каждый брал своим ковшом - всё будет хорошо,
Ты только не пролей,
Страшно, страшно, да ты гляди смелей,
Гляди да веселей.
Как из золота зерна
Каждый брал на каравай - всё будет хорошо,
Велика казна,
Только, только, ты только не зевай,
Бери да раздавай.
Но что-то белый снег в крови,
Да что-то ветер за спиной,
Всем сёстрам по любви,
Ты только будь со мной,
Да только ты живи.
Только не бывать пусту
Ой, да месту святому,
Всем братьям по кресту
Виноватому.
Только, только подмóги не проси,
Прими и донеси,
И поутру споёт трубач
Песенку твоей души - всё будет хорошо,
Только ты не плачь,
Скоро, скоро, ты только не спеши,
Ты только не спеши.

Имя Имён

Имя Имён в первом вопле признаешь ли ты, повитуха?
Имя Имён... Так чего ж мы, смешав языки, мутим воду в речах?
Врём испокон - вродь за мелким ершом не водилось ни брюха, ни духа,
Век, да не вечер, хотя лихом в воду глядит битый век на мечах.

Вроде ни зги, только с лёгкой дуги в небе синем опять, и опять, и опять запевает звезда.
Бой с головой затевает ещё один витязь, в упор не признавший своей головы.
Выше шаги - велика ты, Россия, да наступать некуда,
Имя Имён ищут сбитые с толку волхвы.

Шаг из межи - вкривь да вкось обретается верная стёжка-дорожка,
Сено в стогу - вольный ветер на красных углях ворожит Рождество,
Кровь на снегу - земляника в январском лукошке,
Имя Имён - Сам Господь верит только в Него.

А на печи разыгрался пожар-самовар да заварена каша,
Луч - не лучина на белый пуховый платок,
Небо в поклон до земли обратит тебе, юная девица Маша,
Перекрести нас - из проруби да в кипяток.

Имя Имён, Имя Имён не кроить пополам, не тащить по котлам, не стемнить по углам,
Имя Имён не урвёшь, не заманишь, не съешь, не ухватишь в охапку,
Имя Имён взято ветром и предано колоколам,
И куполам не накинуть на Имя Имён золотую горящую шапку.

Имя Имён, Имя Имён -
Да не отмоешься, если вся кровь - да как с гуся беда да разбито корыто,
Вместо икон станут страшным судом нас судить по себе зеркала,
Имя Имён вырвет с корнем всё то, что до срока, до срока зарыто,
В сито времён, в сито времён бросит боль да былинку, чтоб истиной к сроку взошла.

Ива да клён, ох, гляди, красно солнышко врежет по почкам,
Имя Имён запрягает, да не торопясь, не спеша,
Имя Имён возьмёт да продраит с песочком,
Разом поймём, как болела, болела живая душа,
Разом поймём, как болела живая душа.

Имя Имён - эх, налететь бы слепыми грачами на тёплую пашню,
Эх, потекло по усам, шире рот - да вдруг не хватит на бедный мой век?
Имя Имён прозвенит золотыми ключами: "Шабаш! Всей гурьбою на башню!".
Пала роса, пала роса. Да сходил бы ты по воду, мил человек,
Мил человек, мил человек, мил человек, мил человек, мил человек.

Как ветра осенние

Как ветра осенние подметали плаху,
Солнце шло сторонкою, а время - стороной,
И хотел я жить - и умирал сослепу, со страху,
Потому что я не знал, что ты со мной.

Как ветра осенние заметали небо,
Плакали, тревожили облака,
Я не знал, как жить, ведь я ещё не выпек хлеба,
А на губах не сохла капля молока.

Как ветра осенние да подули ближе,
Закружили голову и ну давай кружить,
Ой, ой, ой, да я сумел бы выжить,
Если б не было такой простой работы - жить.

Как ветра осенние жали, не жалели рожь,
Ведь тебя посеяли, чтоб ты пригодился,
Ведь совсем не важно, от чего помрёшь,
Ведь куда важнее, для чего родился.

Как ветра осенние уносят моё семя,
Листья воскресения да весточки весны,
Я хочу дожить, хочу увидеть время,
Когда эти песни станут не нужны,
Я хочу дожить, хочу увидеть время,
Когда мои песни станут не нужны...

На жизнь поэтов

Поэты живут и должны оставаться живыми,
Пусть верят перу - жизнь как истина в черновике.
Поэты в мiру оставляют великое имя
За тем, что у всех на уме, у них на языке.
Но им всё трудней быть иконой в размере оклада
Там, где, судя по паспортам, все по местам,
Дай Бог им пройти семь кругов беспокойного лада
По чистым листам, где до времени всё по устам.

Поэт умывает слова, возводя их в приметы,
Подняв свои полные вёдра внимательных глаз,
Несчастная жизнь - она до смерти любит поэта
И за семерых отмеряет и режет: эх, раз, ещё раз!
Как вольно им жить и дышать полной грудью на ладан,
Святая вода на пустом киселе неживой,
Не плачьте, когда семь кругов беспокойного лада
Пойдут по воде над прекрасной шальной головой.

Пусть не ко двору эти ангелы чернорабочие,
Прорвётся к перу то, что рубить, и рубить, и рубить топорам,
Поэты в миру после строк ставят знак кровоточия,
К ним Бога на порог - но они верно имут свой срам.
Поэты идут до конца, и не смейтё кричать им "не надо!",
Ведь Бог - Он не врёт, разбивая Свои зеркала,
И вновь семь кругов беспокойного, звонкого лада
Глядят Ему в рот, разбиваясь калибром ствола,

Шатаясь от слёз и от счастья смеясь под зурдинку,
Свой вечный допрос они снова выводят к кольцу,
В быту тяжелы, да, однако, легки на поминках,
Вот тогда и поймём, что цветы им, конечно, к лицу.
Не верьте концу, но не ждите иного расклада,
А что там было в пути - метры, рубли -
Неважно, когда семь кругов беспокойного лада
Позволят идти, наконец, не касаясь земли.

Ну вот, ты поэт, еле-еле душа в чёрном теле,
Ты принял обет сделать выбор, ломая печать,
Мы можем забыть всех, что пели не так, как умели,
Но тех, кто молчал, давайте не будем прощать,
Да не жалко распять для того, чтоб вернуться к Пилату,
Поэта не взять всё одно ни тюрьмой, ни сумой,
Короткую жизнь - семь кругов беспокойного лада -
Поэты идут, и уходят от нас на восьмой.